«Генри Таращуку было четырнадцать лет, когда он определил свою судьбу так же, как и триста других юношей, что прибыли на острова со всех концов Советского Союза. В первую ночь ребята спали на земле: холод стоял такой, что к утру волосы отдирали ото льда. Сначала суп ели со снегом пополам. Несколько недель коротали ночи на полу корпуса, который когда-то служил местом заточения ссыльных…
Генри Николаевич в своей книге «Детство, опаленное войной», писал: «15 сентября 1944 года во время морского боя наша команда торпедного катера потопила большой транспорт  и повредила несколько кораблей, которые вышли из боя. Но и наш торпедный катер был расстрелян в упор и затонул. Часть команды погибла, а оставшихся тяжелораненых фашисты выловили из воды  и отвезли в концлагерь под Киркенесом. Через месяц после тяжелого плена мы были освобождены советскими войсками….»

«…- Мы с Георгием Иустиновичем прожили тяжелую, но в то же время счастливую жизнь, — рассказывала она в своем последнем интервью. – Мы воспитали двух замечательных 
дочерей. Что касается мужа, то он был образцом для детей. Скромный был. Любил все делать своими руками. Чинил сам любую бытовую технику… Вы просите рассказать о
чем-нибудь невероятном из его судьбы? Что ж, расскажу… Помню реку Шпрее в Германии. Мы штурмовали Берлин – берлогу фашизма. Под вечер шесть наших штурмовиков отправились поставить дымовую завесу над окопами врага. Но летчиков встретил мощный заградительный огонь. Как быть? Чтобы не подвергать опасности жизнь боевых товарищей, Мушников повернул самолеты назад. За такой самовольный поступок ему грозил военный трибунал…»

В настоящее время из документальных, художественных фильмов, а также из публикаций в газетах и журналах наше поколение может в целом

«…Грузиться начали одновременно шесть артиллерийских батарей, к трем часам дня эшелон был готов к отправке. Но неожиданно появились двенадцать немецких самолетов, которые с небольшой высоты стали сбрасывать бомбы и обстреливать наш эшелон из пулеметов. Последовала команда: «Из вагонов!». Мы бежали по болотистому полю. Фашистские летчики безжалостно нас расстреливали. Вижу, как один из самолетов заходит в пике. Падаю. Оглушительный взрыв бомб. Слышу справа от себя крик: обожгло ординарца командира третьей батареи. Поднимаю голову, вижу кровь на правом виске командира батареи лейтенанта Кузнецова. Самолеты улетели, видимо, израсходовали смертоносный груз. Через несколько минут появились вновь, но теперь их было восемнадцать…»

Мансур Абдуллин совершил подвиг на Курской дуге. 10 июля 1943 года в районе села Молотычи Курской области командир орудия 167-го артиллерийского полка, 24-летний старший сержант Мансур Абдуллин в составе батареи отразил три атаки пехоты, которая поддерживалась 60-ю танками противника и бомбардировщиками, сбросившими на огневые позиции батареи около 150 авиационных бомб и несколько сотен снарядов и мин. Прямой наводкой расчет Абдуллина уничтожил восемь танков (из них три «Тигра»). Вместе со своим наводчиком Абдуллин стрелял по пехоте и танкам врага до тех пор, пока не вышло из строя орудие. В этом бою отважный гвардеец-артиллерист был тяжело ранен осколками снаряда, но выжил…

Читайте далее…

«Нам, курсантам Уфимского военно-­пехотного училища, пришлось участвовать в сражениях на  огненной Курской дуге, — рассказывал Мударис Валиуллович Хабибуллин, участник войны, Почетный гражданин Кармаскалинского района Башкортостана. —  В конце декабря 1942 года вечером нас подняли по тревоге и объявили приказ Главнокомандующего о прекращении учебных занятий и отправке всего состава училища на фронт. Через три часа мы уже были на железнодорожном вокзале. Команды по пятьдесят человек заняли пустые товарные вагоны, в которых стояли чугунные печки­-буржуйки. В два часа ночи наш эшелон отправили на Западный фронт…»

«…Одно из отделений взвода попало под обстрел артиллерии противника. Осколок снаряда пробил лодку, она стала заполняться водой, и тогда старшина из Башкирии, который следовал на плоту недалеко от поврежденной лодки, на ходу перескочил в нее, заткнул пробоину и благополучно переправил лодку на правый берег. На западном берегу Днепра Ахметшин со взводом попал во вражеское окружение. Разгорелся бой. Гитлеровцы сжали кольцо окружения, а у красноармейцев кончились боеприпасы. Но Ахметшин не впал в отчаяние – он уничтожил пулемет противника и поднял взвод в атаку. В рукопашном бою взвод уничтожил 25 солдат неприятеля, прорвал кольцо окружения и вышел к своему эскадрону…»

«…Отец знал, что не вернется. Об этом сказал он 14-летнему Адигаму Искужину, соседскому мальчику, который работал вместе с ним и учился у него игре на курае (потом стал «отцом» кураистов, воспитателем целого поколения кураистов).
 А маме рассказал один сон: «Возвращаюсь с работы на лошади, вдруг с ясного неба меня ударила молния. Не вернусь, наверное… Не знаю».
Рано утром 23 марта 24 мужчины собрались недалеко от реки Сакмар и стали прощаться с семьями. Мой отец взял курай и сыграл свою любимую мелодию «Пеший Махмут». И повезли отцов на лошадях в город Магнитогорск, а оттуда – прямо на фронт.
Без остановки их ведут вперед. В одном письме отец писал: «Все идем и идем вперед. Рядом беспрестанно разрываются бомбы. День ли, ночь ли – не отличить. Усталость в такой степени, что на ходу спим и видим сны, а во сне я вижу только вас». От отца пришло только три письма, а наших писем он не получил ни одного….»